| Главная » Статьи » Проза |
СКАЗАНИЕ О ЗВЁЗДНОМ МАЛЬЧИКЕ
Глава 4
ВТОРЖЕНИЕ …из манускрипта… «Никто не предполагал, что долгожданный мир окажется таким коротким. Данайцы оказались ещё более коварными и подступными, нежели представлялось это правителям нашей страны. Никогда ещё не воевали народы при помощи хитрости и подкупа соседей. Никогда ещё не наполнялась страна Хатти соглядатаями и шпионами, которые открыто проповедовали на площадях и у храмов, запугивая народ смертью, мором и разными карами небесными. И никогда ещё иноземец не будоражил умы народов живущих в стране нашей по окраинам её, призывая их к бунту и неповиновению священной власти потомков Лабарны. Данайцы легко захватили Лидию и высадились на острове Крит, разрушив многие цитадели царя критского Миноса, истребив и поработив население острова. Та же участь преследовала Санторин и Делос, Халкидон и Священный Афон. Они достигли Кипра и вырезав всё мужское население сели своими колониями по всему острову. В стране пунов их встретили наши стрелы и копья. Но данайцы подкупили народ ибру, сыграв на их тщеславии, и не сами, а орды вождей Моше и Ешуа бен Нуна прошлись огнём и мечём по земле Кнаан. И следа не осталось от народов хориев, мадиан, пунов… Осадив древний Угарит, ибру семь недель стояли под его стенами. На восьмой день, когда орды ибру пошли на штурм гигантских стен, люди взмолились к Небесному Отцу Яяшу и содрогнулась земля, пали стены и дома, похоронив под собой ибру и хеттов. Мощь и слава рати ибру была истреблена Великим Вседержителем. Но и Угарит исчез с лица земли, а имя его слилось воедино с жизнями отдаваемыми за други своя, уносящей и себя в царство мёртвых с сотнями врагов по смерти своей… Но самым гнусным и омерзительным преступлением данайцев было завоевание Лаконики, где правил мудрый и отважный Пелопс, царь города Мессены, когда гордое и воинственное племя илотов было обращено в рабов и объявлено племенем, что ни чем не отличается от собак. Илотов приковывали цепями к столбам и стенам домов, заставляли громко лаять и кричать при приближении чужих. Их кормили объедками и поили помоями. Тогда множество илотов умерло от голода, а оставшиеся в живых завидовали мёртвым… Вскоре после вторжения данайцев и ибру в страну Кнаан, восстала провинция Миттани, населённая племенами хурритов, и провинция Хайаса, населённая дикими касками, подстрекаемая, так же как и ибру шпионами данайскими, против хеттов. полчища хурритов и орда бродяг из Хайасы вторглись с двух сторон, с юга и севера в Верхнюю Страну, сметая всё на своём пути, как будто они рождены были только для несения смерти. Русоголовых, и хеттов и не хеттов, истребляли во всех городах и посёлках, и добрые соседи превратились в страшных убийц. А кто оставался из хеттов в живых, те бежали в горы и степи, моля богов о пощаде. Но там их тоже ждала смерть, но уже от шакалов и диких собак. Всюду рыскали охотники за головами, принося своим вождям головы безвинно убиенных, за которые получали данайское золото и почести от диких степных вождей…» ...12 столетие до н.э.; два года спустя; 1258 год до н.э.; Троя; Малая Азия... Приам, получив известия о жестоких расправах над хеттами в Миттани, слёг. Он долго ни с кем не разговаривал и не общался. Тогда, в один прекрасный момент, все увидели на Золотом Троне Геркле. Орда касков приближалась к Трое. Из-за такой резкой перемены, и военные начальники, и жрецы, и знать, зная крутой нрав царевича, были в растерянности. Если стариком Приамом можно было манипулировать, тем более что момент был подходящим, то Геркле мог лишить хитреца не только имущества, но и жизни… Оружие ковалось с неимоверной быстротой и с такой же быстротой раздавалось, кому попало и где попало. Теперь в войско писались даже те, кто ещё вчера воспевал мир и презрение к силе. Разгул философов и мыслителей прекратился. Стало понятно, - власть поменялась. На престол, опять, сел воин, девизом которого были слова «Хочешь мира - готовься к войне!». Приам же появился только на пятый день своей болезни. Он вошёл в Зал Золотого Трона под вечер, тяжело дыша, держась за сердце, совсем по старчески. Тогда стало понятно, что всесильного царя Приама больше нет и близок тот час, когда и само имя Приама станет седой былиной… - Что происходит в стране, сын? - спросил Приам Геркле, едва показавшись в дверях. - Данайцы нарушили мир, - угрюмо ответил Геркле, не вставая с трона, - это они подстрекнули касков к бунту. И теперь орда истребляет всех, чей цвет волос светлее, или у кого голубые глаза. Приам ухмыльнулся и присел на ступень около трона. - А ты неплохо смотришься на троне, сын! Жаль, что ты его занял в роковые минуты для нашей державы. Такого ещё не знала наша земля. Геркле подвёлся и хотел помочь отцу подняться. - Оставь, - ответил ему Приам, - моё место сейчас в ложе, среди лекарей и молитв во отпущение былых грехов. А ты сидишь там, где тебе положено быть, по праву разума. Либо на коне, впереди войска, либо на троянском престоле. Он помолчал. - Даже не смотря на то, что наша династия родом из Миттани, не взирая на то, что наш предок, божественный Лабарна, по крови хуррит, единокровный каскам, эти дикари всё равно поднялись на священную власть. И что ты собираешься делать, сын? - Я направляю навстречу орде войска. Оставшиеся воины будут защищать Трою, - ответил Геркле, - у нас иного выхода нет. Данайцы всё равно высадят десант у наших стен. Они ждут выхода войска из города. А не вывести их я не могу. Мне не остаётся выбора. - А если мы подпустим касков к Трое, а потом выведем войска из ворот? - Нет, каски это необузданные дикари. Это разбойники и грабители, разменная монета во всей этой резне. Зачем жертвовать жителями страны? Если каски подступят к городу, данайцы всё равно высадят свои войска… - Ладно, - прервал его Приам, - тебе виднее. Это твоя война. Старик встал и направился к выходу. - Да, кстати, - обернулся он, - если каски восстали и движутся к Трое, то наиболее вероятные соглядатаи в городе это сами каски. Изгони их подальше от города. Даже из посёлков поблизости. А лучше избей наголову… Око за око. Зуб за зуб… Рано утром войско выдвинулось навстречу каскам. Это было огромное войско, которого Таг ещё не видел ни разу. Тут были все. И вовсе не все были в доспехах. Почему-то, жители провожали идущих на смертный бой, радостно, словно воины шли не на войну, а на парад. Таг тоже провожал. Военные парады он любил. Первыми шли благородные витязи. Эти воины, дети благородных родителей, всегда воевали только верхом. Их Геркле к этому приучил, отец Тага. Их серебряные островерхие шлемы, светящиеся на солнце панцири и кольчуги, сверкали даже ночью. Эти воины могли появляться так же внезапно, как и исчезать, налетая на врага врасплох, отчего и прозвали их и враги, и сами хетты, Белыми Лебедями да Ясными Соколами. Даже щиты у них были круглыми, сияющими солнечным светом днём, и лунным сиянием по ночам… Такие же витязи охраняли и Тага, лучшие из лучших… Затем шла пехота, в кольчугах да коротких шеломах. У этих воинов кольчуги были серые от времени, а щиты узкие к низу, огромные, вытянутые, округлые, красные как кровь. И воинов совсем не было видно из-за них. Мальчику показалось, что щиты движутся сами собой и несут за собой мечи. А за пехотой, кто как, кто на чём и кто с чем, сбивая строй, шли вооружённые троянцы. Домотканые рубахи, расшитые узорами тоги, поверх которых были одеты медные и бронзовые нагрудники. Все кричали что-то, махали руками, пели в разнобой боевые марши и так до бесконечности. Этих то, воев, - как назвал их дедушка, - и было больше всего. Наконец Таг устал на всё это смотреть, и попросился обратно, во дворец. Но дедушка ответил, что престолонаследник просто обязан добыть на проводах воинов до конца. - Но я устал, - ответил Таг, - и сейчас сам убегу. Он нахмурился и опустил обиженно глаза, искоса поглядывая на толпу. Убежать он не мог. Вокруг было столько людей, что яблоку негде было упасть. А воины шли и шли. Наконец, в сторону городских ворот проследовал последний отряд, и мальчик с облегчением вздохнул, даже заёрзал, как бы подгоняя дедушку: давай уже, хватит стоять, поехали! Колесница повернула к цитадели… Толпа расступилась, и все зашумели, закричали, приветствуя Приама. Позади, на конях, ехали все три царевича. Впереди, разрезая, разгоняя толпу, тоже шёл отряд всадников. Мальчик слушал крики толпы. Кто-то прославлял царя, кто-то просто кричал, лишь бы быть услышанным, кто-то пытался бежать вслед за колесницей и пытался давать Приаму советы. Но, судя по всему, советов этих Приам не слышал. Да и шум заглушал советчиков. Зато, отчётливо было слышно разных пустомелов и крикунов. - Слава! Слава! - раздавалось в воздухе с такой силой, что аж кружилась голова. - Владыка! Спаси Трою! - вторили другие голоса. - Изгони этих проклятых касков! Вырежи их! - слышал Таг. И опять что-то про касков. Потом опять. И, чем дальше, тем больше ненависти читал мальчик в глазах людей. То ли к каскам, то ли к урартянам, то ли просто ненависть разжигала толпу. - Дедушка, а при чём здесь каски? - удивился мальчик, - разве наше войско пошло воевать не с разбойниками? - Наше войско пошло на войну с касками, - ответил Приам. Вот так. Говорили что с разбойниками, а оказалось что с касками. Ничего Таг не понял. «Разве каски разбойники?» - подумал мальчик. Он не понимал, почему это на Трою движутся полчища врагов и почему этими врагами, вдруг, стали каски? Анхиз ему рассказывал, что каски мирные люди, растят виноград на Кавказе, пасут овец и делают чудесный сыр, который Тагу приходился даже по вкусу. А дедушка и папа пили на пирах каскское вино, которое делали каски жившие в посёлках, недалеко от Трои. И вино это было дорогое, не такое, которое разливали просто перед завтраком. Один раз, Таг даже тайком попробовал красного каскского вина. Так у него голова закружилась, стало весело и захотелось петь песни. Но тут его застала мама и почему-то послала служку за лекарем… Вообще, думал Таг, каски не могут быть плохими, хотя бы потому, что Азнив хорошая, и мама у неё хорошая, и папа… И вдруг - разбойники. Вечером Таг долго сидел у окна и смотрел на город. В Трое царила мёртвая тишина. Вечер был тихим и молчаливым. Заливались сверчки в саду, и в огромное раскрытое окно вносился запах солёного моря. Запах был пленяющий, успокаивающий и совсем не хотелось спать. Вот так бы и просидеть всю ночь, и только под утро, накрыться одеялом и задремать. Но под утро нельзя. Под утро придёт Анхиз и, чем ни будь, увлечёт Тага. Таг лёг и уже задремал, когда его разбудил шум, доносившийся со стороны городских кварталов. Он вскочил, подбежал к окну и увидел, что тысячи огней на площадях, на улицах, мелькают и беснуются. Вот загорелся дом. Потом второй. Запылали хутора неподалёку от города. И повсюду стояли вопли, шум, дикие крики и чьи-то призывы и возгласы. «Что это?» - подумал мальчик и первым делом бросился к отцу, что бы рассказать о виденных беспорядках. Таг перепугался не на шутку. Он понимал, что толпа зла и слепа. Сегодня она могла тебя прославлять, а завтра сбросить на копья. И сейчас, видя такую беду, мальчик понял всю свою беспомощность. Но Геркле во дворце не было… Не было и Париса… Тогда Таг влетел вкомнату к Энею. Эней мирно дремал сидя за столом. Со стола, на пол, скатился свиток какой то книги. - Эней! - толкнул Таг спящего. - Ну, чего тебе! - проснулся тот, - ты вообще, хотя бы ночью можешь дать спокойно пожить? Или ты никогда не спишь? - Я никогда не сплю! - крикнул в ответ Таг, - там в городе… - Что, в городе? - оборвал его Эней, - урартян режут и касков, шпионов данайских, вот там что. - Что!? - словно взорвался в сердцах Таг и схватив подушку с кровати, запустил её в Энея. - Я покажу вам всем! - крикнул мальчик и выбежал. - Стой! Баламут! - кинулся вдогонку Эней, но натолкнулся на захлопнувшиеся двери. Таг победоносно задвинул засов и усмехнулся. Хоть чем-то он досадил своему врагу! - Немедленно открой, Таг! Слышишь? Открой немедленно! - услышал мальчик из запертой комнаты, но только показал в ответ язык и скорчил рожу запертым дверям. - Немедленно открой! - перекривлял он Энея, - а вот и не открою! Ты меня на дерево загонял? Загонял! Ябедничал на меня? Ябедничал! Вот и сиди теперь до утра, ябеда-корябеда! - Да ты, маленький бандит! Да я закопаю тебя с головой! Отопри, сейчас же! - послышалось в ответ, но ни жалости, ни испуга мальчик не почувствовал. Таг, вместо этого, последовал на женскую половину, к Азнив. Пока шёл, в его голову начали лезть самые страшные мысли. Ход перешёл в бег и вскоре мальчик уже не шёл, а летел со всей прыти. Он начал корить себя за то, что на минуту задержался у Энея. «Дались мне эти двери? - думал Таг, - там Азнив, там Азнив! Ведь её убьют!». Так он бежал никого не встречая. Дворец был пуст. Дворец спал… И именно эта пустота больше всего пугала. Всё ужасное, что могли выдумать детские фантазии, представилось мальчику, когда он приближался к покоям Азнив… Влетев в комнату он остановился и облегчённо вздохнул. Его вздох перерос в радостный крик… Азнив стояла у окна, и испуганно смотрела на огни, считая каждый крик в городе. - Азнив! - вбежал Таг и бросился к девочке. - Азнив, я… Азнив обернулась. Её лицо было заплакано. Таг побежал к ней и схватив за плечи, прижал к себе. - Что происходит, Азнив, я не понимаю? - заплакал он сам. - Они жгут квартал, где живут армяне… - проговорила девочка. - Давай убежим? - шепнул Таг, - они тогда бросятся вдогонку и всё поймут. И прекратят это. Девочка кивнула в ответ головой. Таг потянул её за руку к дверям. - У меня в комнате есть копилка. Там несколько гривен. Так что, мы не умрём с голоду. - А куда мы убежим? - Не знаю, - вздохнул Таг, - убежим к Северному Морю. Я буду рыбу ловить… - Давай. Только если нас поймают, нас станут ругать, очень сильно. - Меня нельзя ругать. Я царевич… - ответил Таг и остановившись, послушал коридор. Вокруг была тишина и пустота. Дети теперь пошли осторожно, тихо, стараясь даже ступать неслышно. Но никто им и не встретился. Поднялись по лестнице, по которой Таг привёл Азнив во дворец первый раз, и вошли в царские покои. Там, на весь дворец, раздавался стук. Стук был глухой, но довольно громкий. - Что это? - спросила Азнив, даже испугавшись, - может не стоит идти? - А, это? Да это Эней! - ответил Таг, - ему ночью делать нечего, вот он и тарабанит по дверям. - Он что, ненормальный? - Он? - задумался Таг, - нормальный человек не станет без толку бить в двери, когда его всё равно никто не услышит. Стало быть, точно, что ненормальный! Таг даже рассмеялся в честь своего гениального вывода, что Эней ненормальный… А стук продолжал раздаваться. Только всё реже и слабее. Видимо, Эней тоже понял, что только ненормальный будет зря колотить в двери, когда его всё равно никто не слышит. Дети вошли в комнату к Тагу. Там мальчик достал с полки копилку, напоминающую огромную кошку и грохнул её об пол. Копилка разлетелась со страшным грохотом… Азнив схватилась за уши. - Ой, Таг. Ты точно всю стражу разбудишь. - Да ладно, - ответил мальчик, бросившись под кровать за закатившимися монетами. - А если нас будут ругать, за то, что мы шумим ночью? - Не будут, - вылез из-под кровати Таг, с горстью монет, - давай лучше монеты соберём. А то я их целый год копил, а они раскатились по всей комнате. Монет оказалось много. Таг начал их крутить в руках, рассматривать и аккуратно складывать в кучки. - Эту мне мама подарила. А это поморянская, с Ладой, их богиней… - он засмотрелся на лик богини. - А на Северном Море поморяне живут. Они точно эту монетку возьмут. Как ты думаешь? Азнив ничего не думала. Она высыпала в кучку собранные монеты и посмотрела на мечтающего Тага. - И как мы через город пройдём? - Не пройдём, а проедем, - ответил мальчик, снимая с пояса кошелёк… Дети спустились во двор, к конюшне. Таг отвязал Звёздочку, и прочно оседлав вывел во двор. В начале он усадил в седло Азнив, а затем запрыгнул сам. - Вперёд, Звёздочка! - крикнул мальчик на весь двор, и конь рысью пошёл к воротам цитадели. Ворота стояли распахнутые настежь. Таг подогнал коня, что бы проехать их быстрее. Влетев в ворота он пришпорил Звёздочку ещё и пролетел мимо стражи. - Стой! Стой! - услыхал он позади крики стражников, но не остановился. Мальчик решил спрятаться в городе. Он знал, что сейчас стража бросится вдогонку, начнёт искать беглецов и поднимет на ноги весь дворец. Поэтому, Таг свернул в ремесленный квартал, с узкими улочками и многочисленными переулками, в которых можно было заблудиться даже днём… Ворота остались позади… Тихие улочки ремесленного квартала были пустынны. Кое-откуда слышался храп, какого ни будь спящего хозяина. Завывали жутко собаки. А со стороны центральной площади долетали шум и крики. Таг, покружив кварталом, свернул на центральную улицу. Тут всё было иначе. Казалось, что Троя сошла с ума. Толпы людей, с пиками, ножами, палками, просто разъярённые и полупьяные дрались между собой, кого-то забивали, кто-то кричал и вопил, умолял о пощаде. Но всё это только вдохновляло погромщиков. Горели дома. Казалось, что произошёл бунт… Азнив спрятала лицо, и Таг сильнее прижал её к себе. - Не бойся, я тебя не отдам им, - шепнул мальчик и направил Звёздочку к Золотым воротам, выводящим из города… Впереди шли вооружённые воины. Они стучали в каждую дверь и в каждое окно. Их было много. И шли они медленно и чинно, разгоняя погромщиков. Перед ними шёл человек в длинной тоге, с факелом на высоком шесте, к которому был прикреплён колокольчик. Человек громко говорил только одну фразу, которая повергла Тага в ужас. - Кто прячет касков, кто прячет урартян, будет убит на месте! - кричал человек, - убивайте армян там, где их видите! Не жалейте никого! Спрятавший армянина или спасший его будет убит сам! Таг не выдержал. - Но! - крикнул он Звездочке, и конь рванул к Золотым воротам… Золотые ворота тоже стояли раскрытые нараспашку. Ожидали тех, кто пошёл громить посёлки в пригородах. Вновь стража. Вновь те же угрозы, которые так и не остановили Тага. - Именем Приама! - крикнул Таг стражникам, не останавливая коня. Стража впала в минутное недоумение… Таг воспользовался этим замешательством и несколько раз ударив Звёздочку по бокам, стрелой вылетел из ворот в степь… А ещё его напугал натянутый лук у воина стоявшего около ворот. Таг чуть не вывалился с перепугу из седла. Он бы остановился, но при виде приготовленного оружия просто забыл, как править конём… Вместо привычного «тпрууу», мальчик крикнул Звёздочке что-то невнятное, и конь, тоже испугавшись крика, пронёсся в ворота и прежде чем Таг успел опомниться, уже мчал по степной дороге… Звёздочка нёсся не разбирая дороги вперёд и вперёд. Таг был счастлив. Свобода. Теперь он сам себе хозяин, сам себе господин и уверен в завтрашнем дне. Он решил гнать коня, пока у того хватит сил. Или пока сам не устанет. Но Звёздочка взлетев на курган стоящий посреди степи встал, как бы осматриваясь вокруг. Так он постоял и начал мирно жевать траву под ногами. Таг понял, что конь дальше не пойдёт. - Он, видимо, устал, - сказал Азнив Таг, - так что заночуем здесь, а утром поедем дальше. - Говорят, что в степи ночью холодно, - ответила Азнив. Таг вылез из седла и постоял. Посмотрел по сторонам. - Ерунда. И вовсе не холодно. - Тогда сними меня. Сняв Азнив, мальчик обошёл верхушку кургана и понял, что огня развести не доведётся. Он не нашёл ни одной единой веточки. Только голая земля да редкая трава. Дети всю ночь просидели, дрожа от холода, пока утренняя свежесть не проняла их до костей. Они прижались друг к другу и к Звёздочке, пытаясь согреться, а конь дремал, высоко подняв голову. Уснуть так и не смогли. Таг ёрзал, ёрзал, обнимал Азнив, которая тоже прижималась к Тагу с той же надеждой, думая, что хоть как ни будь, а будет теплее. Мальчик дышал на неё, кутал своим плащом, но всё напрасно. Азнив задремала только тогда, когда солнечные лучи немного согрели землю и спала роса. Тогда заснул и Таг… Когда проснулись, то увидели, что уехали совсем не далеко от города. С этого кургана был виден весь порт, огромный храм и царский дворец, и даже главная городская площадь открывалась словно на ладони. Дети постояли на верхушке, полюбовались степью и Таг понял, что впервые, по настоящему, увидел Трою со стороны. И не только эти дома, храмы, дворец. Но и понял её суть. Она была величественна, огромна и предательски ужасна. Мальчику показалось, что Троя находится просто под ногами. Сейчас ему захотелось её взять и сдуть как пыль, или разрушить, как он это делал каждый день с домиками из кубиков. Но этого сделать было нельзя. Анхиз говорил, что если Таг, когда ни будь, что-то захочет разрушить, или уничтожить, или убить кого-то, когда станет царём, то вначале он должен сотворить что-то прекраснее и лучше. Сейчас Тагу хотелось сделать в этом городе всё по другому. Он, правда, не знал ещё, как, но очень хотел. - Смотри, Таг, - показала на город Азнив, - вон, со стены птички взлетают! - Красиво, - прошептал Таг, любуясь полётом большой стаи голубей, которая поднималась с городской стены и летела к морю, купаясь в лучах утреннего солнца… С кургана сошли пешком, весело болтая и стараясь ни о чём не думать. Таг вновь посадил Азнив в седло и, сев позади, погнал Звёздочку дальше, на север. Заехали уже далеко, оттуда не было видно ни Трои, ни того кургана. Даже моря не было видно, которое оставалось постоянно где-то сбоку, отдаляясь всё дальше и дальше, пока не исчезло совсем. Исчезли и вездесущие бакланы да чайки. Тут Таг внезапно остановил коня и треснул себя по лбу кулаком. - Ой, мама! - вскрикнул мальчик, - какой же я дурак! Дурак я! Голуби! - Что, голуби? - не поняла Азнив. - Голуби, это шпионская птица! Это донесения данайцам послали шпионы! И шпионы, это не армяне, а кто-то из наших людей! - Почему ты думаешь так? - спросила Азнив, - почему ты не уверен в верности хеттов своему царю? - Не знаю. Но думаю, что кто-то очень приближённый к дедушке и есть шпион! - Этого не может быть, - не поверила Азнив, - твой дедушка очень добрый и очень хороший. Кто может его предавать? - В том то и дело, - развернул коня Таг, - но кто ещё, кроме как именем царя, может взойти на городские стены, что бы выпустить стаю голубей? И у кого не спросят, что он хочет отослать с ними? - Царский почтарь… - шепнула девочка. - Правильно… А что бы наверняка, он много птиц отправил. Одного то сразу подстрелят, а стая, уж точно долетит. Уф-ф, - схватился он за голову, - вот данайцы жахнут теперь! Это он выслал весть о том, что войско вышло из Трои… - Надо возвращаться, - сказала Азнив, скажем, что… - Мы сдадим этого шпиона, - нахмурился Таг, - в Трою, Звёздочка! Скачи обратно, домой!.. Теперь мальчик гнал Звёздочку быстро. Гнал прямо по дороге, вперёди вперёд. Но дорога, почему-то была длинной, незнакомой. И курган остался далеко позади. И солнце уже стояло высоко. Начинался дневной зной. Вскоре Звёздочка устал. Устал и сам Таг. Азнив задремала, а мальчика валил из седла голод. Но он продолжал путь. Ехал и ехал, пока, наконец, не понял, что просто заблудился в степи… - Ату! Ату-а! - услыхал он позади себя крики и обернувшись, увидел десяток всадников в длинных халатах и косматых шапках. На поясах он с ужасом заметил кривые сабли. - Разбойники! - крикнул он Азнив. и та проснулась. - Гони! Гони! - закричала девочка, и Звёздочка понёсся быстрее обычного. Всадники начали заходить сбоку и окружать детей. Никогда конский топот не казался Тагу настолько ужасным. Таг развернул коня. Разбойники опять оказались позади. Погоня продолжалась. Вдруг, Звёздочка резко вскочил на дыбы и Таг выпал из седла. - Беги, Азнив! Беги! - закричал мальчик и ощутил, что кто-то его схватил за шиворот… …вокруг стояли эти всадники. У Тага отняло дар речи. Он посмотрел на них, на разбойников, и понял, что перед ним самые настоящие каски, чёрные, смуглые, пейсатые, с ужасными лицами. Они что-то лопотали по-своему и усмехались, глядя на Тага. Один, который держал Тага за шиворот, достал нож и ударил мальчика под коленки боком подошвы сапога. Таг упал на колени и уже не боялся ничего. Разбойник схватил Тага за волосы. От боли мальчик хотел было закричать, но разбойник запрокинул ему назад голову, так, что Таг при всём желании не смог бы произнести ни слова, только хрипел… Под горлом он почувствовал холодную, острую сталь, которая врезалась в кожу. Запекло. Мальчик напрягся и зажмурился… Он понял, что сейчас будет… Вдруг раздался крик Азнив… разбойники обернулись. Таг открыл глаза. Азнив что-то кричала разбойникам на незнакомом ему языке. Те, что-то ей отвечали. Девочка бойко спрыгнула со Звёздочки, будто это делала всегда, подбежала к Тагу и оттолкнула руку каска. Каск спрятал нож. Он сел на коня, что-то сказал Азнив, позвал остальных и повёл свой отряд в степь… Дети вновь остались одни. Звёздочка подошёл к Тагу и начал осторожно ластится. Таг заплакал и обнял морду коня. - Кто это был? - спросил мальчик у Азнив, - чего они хотели? Они что, убить меня хотели? - Это были охотники за головами, башибузуки, - ответила Азнив. - Они мне хотели голову отрезать? - наконец испугался Таг, - почему они уехали? - Я им сказала, что ты мой брат, что мы урартяне и бежали из Трои от хеттов. Таг на минуту представил свою отрезанную голову. - Поехали отсюда, - произнёс он тихо, не вставая с колен. Он не мог подняться. А когда встал то почувствовал, как у него дрожат колени и земля уходит из-под ног. А ещё, как бешено выпрыгивая из груди, бьётся сердце. Он прижался к Звёздочке, посмотрел на Азнив и, заплакав улыбнулся. - Спасибо, - шепнул Таг. Вновь послышался топот копыт. Дети испугались. Таг схватил девочку и готов был влететь в седло вместе с ней, когда остановился, увидев серебристые доспехи витязей дворцовой стражи. - Пайрон! Пайрон, мы здесь! - закричал мальчик, едва не бросившись навстречу, узнав впереди идущего. Воины подъехали, остановились, и Пайрон спрыгнул с коня. - Вы напугали нас всех, повелитель, - подошёл Пайрон. - Там каски, человек десять! - указал Таг в сторону, где скрылись разбойники. - Я не думаю, что сейчас лучшее время преследовать небольшой отряд, - ответил Пайрон, - там их может быть гораздо больше. Таг ничего не ответил. Он молча помог влезть в седло Азнив и забрался сам. - Куда тут домой? - спросил он у Пайрона. - Прямо в обратную сторону, - ответил витязь. - Это что, мы всё время удалялись от Трои? Пайрон кивнул в ответ, сел на коня и махнул всем рукой. - Уходим! По дороге встретился ещё один отряд, во главе с Парисом. Парис, при виде Тага, спрыгнул с коня и выволок из седла, со Звёздочки, племянника. - Ну, и как это назвать? - строго спросил он. - Там каски, - ответил Таг глядя на Париса. - Да уж, знаем, - сказал Парис. Таг отвернулся. - Значит так, - взял его за подбородок Парис и повернул к себе лицом, - что у тебя за царапина на шее? - Ничего. Упал, - поднял глаза к небу Таг. - Шеей? - Да шеей! - Хорошо упал? - Хорошо… - Чуть без головы не остался? Отец с тобой поговорит. - Какой..? - враз поник Таг. - Твой, конечно, - с издёвкой ответил Парис, - дедушка не знает ничего. Мы ему не говорили. Если бы сказали, то он умер бы на месте. А Энея ты зачем запер? Таг отвёл глаза. - А копилку свою, зачем колотил на весь дворец, что мать разбудил? - продолжал Эней, - она, бедная, думает, что тебя похитили, а ты бежать надумал? - А я что, сам себя похитить не могу!? - не сдержался Таг, обиженный нравоучением при всём честном народе и самое главное при Азнив, - а вы… а ты тоже хорош! - закричал мальчик, - вы зачем урартян громили? Между прочим, шпион не урартянин, а хетт! И я знаю кто! - глянул он победоносно. - Откуда!? - Сегодня утром мы видели, как со стены голубей выпускал… - Тихо, - зажал племяннику рот Парис. - И голуби царские! - добавила Азнив. - Понятно, - почему-то прервал Парис разговор. - Поехали! - крикнул он, воинам, усадив Тага обратно в седло, и влез на своего коня. Отряд повернул назад, в Трою. Самое ужасное Таг пережил по возвращению. Ему даже показалось, что каски, с их кинжалами, это так себе, лёгкий испуг. Отец молча взял его за ухо и потащил на конюшню… - Тебе сколько лет? - спросил Геркле у сына с таким спокойствием в голосе, какого Таг никогда ещё не слышал. - Одиннадцать, - пропищал Таг стоя на цыпочках, потому что Геркле его больно тянул за ухо вверх. - Пап, а пап, отпусти, а? - с ангельской невинностью взмолился мальчик. - Ну, держись, - ответил Геркле, отпустив сына. В один момент Таг оказался зажат между ног отца и со спущенными штанами. Дальше он помнил только одиннадцать отчаянных ударов конской плетью и страшное, унизительное чувство, смешанное с обидой… - Азнив не трогай! - закричал Таг, натягивая штаны и вытирая слёзы, едва отец его выпустил. - А при чём тут Азнив? Мужчина - ты, - обернулся Геркле, уже стоя у выхода, - и ты один за всё отвечаешь! - Да ты приказал… я видел, как их убивали, видел… ты жестокий! - И ты решил меня наказать? - вернулся Геркле подойдя к сыну. Таг подумал, что его сейчас опять будут бить и забился в угол испуганно глядя на отца. - Так знай, что это тебе не за побег, - наклонился над сыном Геркле. - А за что тогда? - продолжал плакать Таг. - За то, что твоя голова, чуть было не стала ночным горшком, у какого ни будь каскского князя. - Я понял, - пролепетал Таг и расплакавшись, присел около Звёздочки, вытирая слёзы о конскую гриву. Геркле помолчал. - А ещё, за то, что из-за тебя могла и Азнив погибнуть, малолетний шалопай. - Всё равно ты не имел права меня бить… я царевич! - вскрикнул сквозь слёзы Таг. - Нахал ты, а не царевич! - отбросил Геркле плеть и вышел. Таг обнял коня и залился горьким плачем. - Звёздочка, что мне делать? Почему он побил меня? За что? Я же Азнив спасал.Я им шпиона раскрыл, а он… я всё Асменю расскажу. Мы расскажем с тобой, Звёздочка, когда он захочет покататься на тебе. Пусть только это будет скорее… Таг плакал не столько от боли, сколько от перенесённого унижения и досады. Ему было стыдно показать даже носа из конюшни. Он тут и заснул, рядом с конями. Проснулся уже под вечер, когда солнце клонилось к закату, и солнечные лучи наполняли всё ярким маревом. Проснулся оттого, что кто-то гладил его по голове. Таг открыл глаза. Над ним стоял отец. Таг посмотрел на него и молча спросил, чего он хочет. Геркле был печален. - Вставай, сынок, - сказал он, - война докатилась до наших стен. - Что случилось? Ты опять уходишь? - спросил Таг в полудрёме. - Данайцы осадили Трою. Ты будущий воин и должен это видеть. Идём. Тебя ждут. - Мне стыдно, - проговорил Таг. Отец наказывает сына тайно, - ответил Геркле, - и никто о том никогда не узнает. Таг поднялся и обняв отца, словно на прощание, направился во двор. Анхиз подал Тагу красный плащ и диадему. - К чему это? - словно не понял Таг, - что мы должны делать? - Царевич должен видеть всё, что происходит, - сурово произнёс Анхиз, - он никогда не покидает своего народа. Колесница вашего деда в вашем распоряжении, мой повелитель… Таг подал руку Азнив и помог ей сесть в колесницу, которую теперь вёл Анхиз. Мальчик обернулся на дворец и увидел стоявшего на балконе, рядом с мамой, дедушку. Приам махнул ему рукой. Только сейчас Таг заметил, насколько дедушка слаб и стар. Таг ответил ему взмахом руки и глянул на Анхиза. - Поехали, - приказал мальчик и Анхиз, привычным взмахом кнута, нагнал коней. Впервые за много лет город увидел в колеснице не старого царя, а маленького мальчика. Собственно, Троя уже знала, что Приам находится при смерти и что Геркле восседает на Золотом Троне. Теперь кричали «Слава!» Тагу и царевне Азнив, видимо понимая, что царь Геркле настолько же заговорён от стрелы и меча, насколько бессмертен старый Приам. Приехали к Золотым Воротам… Таг взошёл на башню. Вокруг встали стражи. Рядом пристроились жрецы. Несметные полчища данайцев и хурритов, кричащие, ликующие, готовые поглотить и город, и его жителей и не оставить даже камня на камне, кишели живым болотом под стенами Трои… - Их океан… - прошептала Азнив. Таг отступил. Но, опомнившись, снова припал к краю стены. - Азнив… скажи мне, что это сон… - так же тихо прошептал мальчик. - Нет, Таг, это не сон… это не сон… Внизу отворились ворота. Из города начали выходить войны, становясь в привычный боевой порядок, в лаву, прямо под стенами. Впереди Таг узнал отца. Тут его отвлёк появившийся внезапно Парис, который вёл за собой Менрву. - Что? Не скучно? - весело спросил Парис неизвестно у кого и глянул вниз. - Ого? Видать, я зря сюда тебя привёл! - усмехнулся он Менрве. - Не скучно, - съязвил ему Таг, - а Эней что, боится глянуть на данайцев? Парис только рассмеялся. - Эней сидит у тебя в комнате. Ты же его запер, вот он и сидит. - Я знал, что ему понравится! А кто с дедушкой? - Елена. Таг ничего не ответил, а молча перевёл взор на поле боя… Войска сошлись. Начался не бой, а настоящая битва… Таг заметил, что нет ни страха, ни волнения. Ничего на душе нет. Он думал только об одном: какой будет исход битвы, и что ему делать, если враг ворвётся в город. А враг этот всё прибывал и прибывал. Таяли силы троянцев и мальчик это замечал ясно. И чем больше они таяли, чем меньше становилось воинов, тем сильнее начинало у Тага щемить в сердце. Тут он понял слова старого Анхиза, и понял, наконец, почему отец задал ему трёпку, и почему Азнив бросилась ему на помощь, прямо в руки к башибузукам, хотя могла бы просто бежать. Ведь ей тоже могли отрезать голову. Бандитам же всё равно… Просто это его народ. И он верен ему. Ведь Таг - его правитель, его надежда и любовь. Просто некоторые верны верностью льстецов, а самые близкие, самые настоящие и преданные друзья никогда не бросят в беде. Поэтому и Таг обязан быть с ними всегда, а особенно в тяжкую, самую роковую минуту… Мама прижала к себе детей. - Всё будет хорошо, - словно успокаивала Менрва их, - мы победим врагов, и всё будет так, как всегда… Таг не знал, верила ли мама самой себе, но сердцем он чуял беду. Даже мальчику стало понятно, что неприступной и несокрушимой Трои, последнего оплота страны Хатти больше не существует… ДАЛЬШЕ | |
| Просмотров: 409 | | |
| Всего комментариев: 0 | |