Ещё кружился лёгкий, пухлый снег

И кот мурлыкал возле тёплой грубы.

Ещё тепло таилось в сердцах всех,

Хоть зябки были снЕговые шубы.

Я не просил ни хлеба, ни рыбёшек

И не желал червлёного вина...

Всё дальше, дальше свет родных окошек,

А впереди - огромная страна.

Страна снегов, волков, страна медведей,

Страна двуглавого и хищного орла,

А мы лишь дети, дети... Просто дети...

И в нас Надежда чаялась, жила.

Мы брошены остались и ненужны, 

Нас, кроме матери, не помянул никто...

Дороги русские настолько были вьюжны,

Как чёрный март, где стали мы ничто.

Драгунский шлык и лацканы мундиров

Для тех - кто не уснул морозным сном,

Безмолвный плач седого командира...

Тем кто вернулся ветром за окном.

Холодным обелиском бастиона

В одной лишь строчке наши имена...

В слезах детей имперская корона!

В крови солдат охаянных страна!

Над синагогой в Каменце, или в Ровно,

Иль в Харькове, кружит мохнатый снег...

Идёт конвой нестройно и неровно,

Что не дошёл, исчезнувший для всех...